О пользе воздуха и сплошного остекления
Керосинка делает духоту и пожары, а нам нужна физкультура.
А. Платонов
Стекло в архитектуре - этому словосочетанию соответствуют два очень разных образа. Когда так говорят о городской застройке, описывают экстерьер здания или зданий, это совершенно не похоже на образ, возникающий в описании интерьера. Знакомое всем «из стекла и бетона» - всегда о чём-то брутальном, масштабном и героическом, как здание московской мэрии, или застройка московского Сити, или каменные джунгли Нью-Йорка. И совсем по-другому, совершенно противоположно, это воспринимается изнутри, в интерьере. Сплошное остекление в интерьере, - это нечто очень человечное, интимное и обнажённое, это ню архитектуры. Вот об этой роли стекла в архитектуре мы и будем говорить.
Если бы мне нужно было определить, или отыскать эротическую составляющую в архитектуре, я бы сразу же подумал о стеклянных стенах. Одним из главных, и, пожалуй, самых изысканных мастеров, чьи произведения могут служить подтверждением этой мысли, без сомнения является Мис Ван дер Роэ. А самым ярким примером уже, собственно, в его творчестве – немецкий павильон в Барселоне, как это не удивительно. Эротизм Барселонского павильона носит античный классицистический характер, и если вдруг заполнить его фигурами, облачёнными в туники и тоги, в этом не будет стилистического диссонанса.
Менее изощрённо, но не менее выразительно использовано свойство прозрачных стен Филиппом Джонсоном в его знаменитом собственном доме в Коннектикуте. Если бы автор поставил свою кровать просто на лужайке под деревьями, он не достиг бы столь пронзительно-эксгибиционистского эффекта. Здание Ф.Джонсона иное чем Барселонский павильон ровно настолько, насколько иное его окружение, и если герои, которыми было бы естественно заселить Барселонский павильон - это античные граждане, то в доме Джонсона было бы неудивительно встретить сатиров, фавнов, нимф и прочих стихийных духов. Дресс-код павильона – тоги и туники, Стеклянного дома - фиговые листы, и шерсть на ногах сатиров.
Иллюзия отсутствия одной или нескольких наружных стен (подменяемых стеклом) вносит неожиданный дух первобытности. Возникает посыл к доисторической архаике - напоминание о первых человеческих убежищах в пещерах и под навесами. И сочетание этого качества с индустриальными материалами строительных конструкций коррелирует с натурфилософской тенденцией освобождения современного человека от спуда цивилизационных предрассудков.
Есть ещё одно удивительное качество, которое приносит сплошное остекление в архитектуру интерьеров. Как бленда в фотообъективе, интерьер со стеклянной стеной сгущает видимый городской, а ещё более, природный ландшафт, придавая ему графическую выразительность. Видимый пейзаж засасывается и присваивается интерьером, и находящийся внутри дома наблюдатель воспринимает своё чувственное обладание пейзажем с гораздо большей остротой, нежели находясь снаружи…
Ландшафт из места размещения сооружения превращается в элемент интерьера, сопоставимый с мебелью, но при этом обладающий уплотнённой энергией смыслов, подобно материи чёрной дыры. Известно, что из глубокого колодца в ясный день можно наблюдать звёзды на небе.
Есть Барселона, в которой находится павильон Миса, и есть павильон, в котором находится Барселона. И Барселона, которую можно наблюдать из этого павильона несколько иная, чем та, что снаружи. Наружная Стеклянная стена в интерьере – это очень сильный композиционный удар. Сплошной беспереплётный витраж подчёркивает массивность и материальность стен и перекрытий. Это, как контрастность в фотоизображении, делает видимый мир графичным, действует на восприятие современного человека через метафору кино…
А. Платонов
Стекло в архитектуре - этому словосочетанию соответствуют два очень разных образа. Когда так говорят о городской застройке, описывают экстерьер здания или зданий, это совершенно не похоже на образ, возникающий в описании интерьера. Знакомое всем «из стекла и бетона» - всегда о чём-то брутальном, масштабном и героическом, как здание московской мэрии, или застройка московского Сити, или каменные джунгли Нью-Йорка. И совсем по-другому, совершенно противоположно, это воспринимается изнутри, в интерьере. Сплошное остекление в интерьере, - это нечто очень человечное, интимное и обнажённое, это ню архитектуры. Вот об этой роли стекла в архитектуре мы и будем говорить.
Если бы мне нужно было определить, или отыскать эротическую составляющую в архитектуре, я бы сразу же подумал о стеклянных стенах. Одним из главных, и, пожалуй, самых изысканных мастеров, чьи произведения могут служить подтверждением этой мысли, без сомнения является Мис Ван дер Роэ. А самым ярким примером уже, собственно, в его творчестве – немецкий павильон в Барселоне, как это не удивительно. Эротизм Барселонского павильона носит античный классицистический характер, и если вдруг заполнить его фигурами, облачёнными в туники и тоги, в этом не будет стилистического диссонанса.
Менее изощрённо, но не менее выразительно использовано свойство прозрачных стен Филиппом Джонсоном в его знаменитом собственном доме в Коннектикуте. Если бы автор поставил свою кровать просто на лужайке под деревьями, он не достиг бы столь пронзительно-эксгибиционистского эффекта. Здание Ф.Джонсона иное чем Барселонский павильон ровно настолько, насколько иное его окружение, и если герои, которыми было бы естественно заселить Барселонский павильон - это античные граждане, то в доме Джонсона было бы неудивительно встретить сатиров, фавнов, нимф и прочих стихийных духов. Дресс-код павильона – тоги и туники, Стеклянного дома - фиговые листы, и шерсть на ногах сатиров.
Иллюзия отсутствия одной или нескольких наружных стен (подменяемых стеклом) вносит неожиданный дух первобытности. Возникает посыл к доисторической архаике - напоминание о первых человеческих убежищах в пещерах и под навесами. И сочетание этого качества с индустриальными материалами строительных конструкций коррелирует с натурфилософской тенденцией освобождения современного человека от спуда цивилизационных предрассудков.
Есть ещё одно удивительное качество, которое приносит сплошное остекление в архитектуру интерьеров. Как бленда в фотообъективе, интерьер со стеклянной стеной сгущает видимый городской, а ещё более, природный ландшафт, придавая ему графическую выразительность. Видимый пейзаж засасывается и присваивается интерьером, и находящийся внутри дома наблюдатель воспринимает своё чувственное обладание пейзажем с гораздо большей остротой, нежели находясь снаружи…
Ландшафт из места размещения сооружения превращается в элемент интерьера, сопоставимый с мебелью, но при этом обладающий уплотнённой энергией смыслов, подобно материи чёрной дыры. Известно, что из глубокого колодца в ясный день можно наблюдать звёзды на небе.
Есть Барселона, в которой находится павильон Миса, и есть павильон, в котором находится Барселона. И Барселона, которую можно наблюдать из этого павильона несколько иная, чем та, что снаружи. Наружная Стеклянная стена в интерьере – это очень сильный композиционный удар. Сплошной беспереплётный витраж подчёркивает массивность и материальность стен и перекрытий. Это, как контрастность в фотоизображении, делает видимый мир графичным, действует на восприятие современного человека через метафору кино…
тексты
Tilda Publishing